В Нижнесинячихинском музее народного и деревянного зодчества, в здании заводоуправления прошел вечер, посвященный памяти весьма неординарной художницы — Анны Ивановны Трофимовой. Анна Ивановна вообще всю свою жизнь провела в городе Алапаевске, но вот часть её творческого багажа — многочисленные рисунки и картины хранятся в запасниках музея. Там же на территории заповедника стоит и часовня Савватия и Зосимы, в которой раньше висела авторская экспозиция акварелей Анны Ивановны. Прошло уже несколько лет, с тех пор, как художница поселилась в ином мире. Но свет её незатухающей звезды , её творчества вновь и вновь светит для вновь приходящих поколений. Кто проникается её искренним, пусть и наивным живописным разноцветьем и разнотравьем, тот навсегда хранит это буйство красок в своей памяти.
Об Анне Ивановне писали жизни многие: и искусствоведы, и художники, и издатели. В сегодняшнем материале мы использовали воспоминания искусствоведа из Екатеринбурга Нины Хадери, которая была лично знакома с Анной Ивановной и дружила с ней.Ольга СИМОНОВА
Анна Ивановна принадлежала к тому поколению русских женщин, которое сформировало религиозное и обыденное сознание и народная жизнь начала ХХ века. Подобный тип людей сейчас — натура уходящая, возможно, вообще уже исчезнувшая. Трудолюбие и преданность, терпение и смирение, простота и искренность, любовь к людям и сострадание — таковы составляющие их прекрасных натур. У этих женщин часто не было большого образования, высокого социального статуса, но в них была некая внутренняя значимость. Не заботясь о собственном величии, они вырастали до такого масштаба, что окружающие выглядело какой то мелкой суетой, мельтешением…
Такой женщиной была Анна Ивановна.
Жизнь не оградила Анну Ивановну ни от одной трудности, ни от одной печали, которые выпали на долю русской женщины ХХ века: неблагоустроенное жильё, дети, муж, вернувшийся с войны инвалидом, тяжелая работа. Всё сносила она смиренно, терпеливо, никого особенно не обременяя своими жалобами и стенаниями.
Конечно, иногда она сердилась, ворчала, а сколько слёз пролила в тишине, в одиночестве Анна Ивановна, знала только она сама. И жизнь оказалась благодарной: дети выросли хорошими, а она сама в зрелые годы, на пороге старости обнаружила в себе ценнейший дар — дар творчества.
Выйдя на пенсию, проплакав по её словам, несколько дней: «никому теперь не нужна», — Анна Ивановна взяла в руки кисть, акварельные краски, благо они всегда были в доме у сына Юрия Сергеевича, известного алапаевского фотографа, поэта, художника, и стала самобытным народным художником.
Поразительно, как быстро она прошла период ученичества и начала писать ярко, уверенно, смело.
В это время я и познакомилась с Анной Ивановной.
Она по-прежнему жила на втором этаже двухэтажного деревянного дома на тихой улочке Алапаевска. Жила одна. В квартире были две небольшие комнатки, в одной из них — северной Анна Ивановна и работала. Главным украшением комнаты был изящный зеркальный шкаф, привезённый дочерью из Германии. Южную комнатку, где мне неоднократно приходилось ночевать, я называла светёлкой. На двух окнах и на столе стояли горшки с, казалось, вечно цветущими геранями. Все стены комнатки были украшены акварелями Анны Ивановны, прикреплёнными кнопками.
Цвета на этих работах были такой насыщенной силы, что в комнате стояло радостное цветовое сияние. Впечатление было, как от работ Анри Матисса: непосредственное переживание цвета как основополагающей стихии бытия. И эта стихия плескалась и пела на стенах скромной комнатки.
Анна Ивановна писала многое. Долгими зимними вечерами она копировала репродукции, писала портреты. Но лучшее в её творчестве — натюрморты, написанные с натуры. Чаще всего — это изображения цветов. Анна Ивановна выращивала цветы на своём маленьком огороде. Близкие , знакомые, друзья также постоянно приносили ей цветы.
Она не любила исследовать форму отдельного цветка, она писала цветы охапками, букетами в горшках, вазах, корзинах. Она хотела одарить цветами всех, поэтому охотно дарила свои работы. Её цветы узнаваемы, они написаны обобщённо, пятном, точным движением кисти: энергичный рисунок, насыщенный цвет, гармония тёмного и светлого, тёплого и холодного. А красный — излюбленный Анной Ивановной цвет полыхает во всём многообразии оттенков.
Если бы Анна Ивановна старательно выписывала этюд с натуры, она осталась бы одной из многочисленных любителей цветочных натюрмортов. Анна Ивановна преображала натюрморт со цветами в некую природную стихию, захватывающую вас своей энергетикой, своей красотой. Поэтому так, с первого взгляда, определимы её работы. В них есть сила, есть своеобразие. Можно было бесконечно рассматривать эти акварели, живущие такой яркой, интенсивной жизнью на стенах её комнат.
Однажды декабрьским вечером мы сидели на её крохотной кухоньке, разговаривали. И Анна Ивановна сказал: «Вы знаете, а день уже прибавился на две минуты.» В этой зимней мгле она тосковала по свету, по лету, по цветочной щедрости и изобилию.
А хоронили Анну Ивановну осенью в такой солнечный день с таким горением золотой листвы, с такой прозрачной чистотой света, с такой торжествующей красотой, что казалось, природа так нарядно прощается со своей любимой дочерью.
Н. ХАДЕРИ, г. Екатеринбург
Р. S. На вечере присутствовали Юрий Сергеевич Трофимов с супругой, члены объединения «Цветы добра», сотрудники музея-заповедника. Звучала музыка, которую Анна Ивановна очень любила, пелись песни, читались стихи, лились воспоминания. «Я не мог с ней сравниться, как художник, — сказал Юрий Сергеевич, — у мамы между интуицией и разумом не было промежуточных станций. Полуобразованный человек она много работала над своим кругозором, любила книги, читала и перечитывала Шукшина… Была широким русским человеком…»
Теперь акварели Анны Ивановны можно увидеть в комнатах дома заводоуправления. В данный момент их всего 15 акварелей, но так как музей располагает огромным архивом (более полутора тысяч работ), то экспозиция будет ежемесячно обновляться.
