Когда проложенная среди снежного поля дорога уткнулась в виднеющийся дом и наша машина вплотную подъехала к нему, у меня невольно вырвалось: «Красота-то какая!» Перед глазами предстали бело-голубые купола и башенки на зубчатых стенах ― словно ожившая наяву сказка, только вылепленная из снега. И посреди этого царства стоял ну совсем не Дедушка Мороз, а обыкновенный мужчина невысокого роста в куртке и кроличьей шапке, но с такой открытой улыбкой, что сразу подумалось: «Это он сотворил сию красоту!».
И пока я фотографировала, Николай Алексеевич (хозяин дома) подсказывал, с какого места лучше снять. Наконец отсняв, что хотелось, мы пошли в дом, где нас уже поджидала хозяйка Татьяна Николаевна. Так я познакомилась с супругами Мягкополовыми, недавно обосновавшимися в Костроме ― деревушке с десяток дворов, уместившихся на высоком берегу реки.
Человеку несведующему трудно обнаружить деревню Кострому, потому что на трассе нет даже указателя своротки, как и нет к ней дороги. Лишь после настойчивых просьб костромичан посланный «кировец» прогрёб среди снежного поля эту зимнюю дорогу, чтобы жители могли выбираться в соседние деревни за продуктами, так как в Костроме нет ничего из социальных объектов.
— Зимой дорогу всегда прогребал здешний фермер Василий Балакин, — рассказала Татьяна Николаевна. — Нынче у него трактор сломался и остались мы как на необитаемом острове.
— Дорога будет, и деревня не умрёт, — рассуждает Николай Алексеевич. — Здесь и летом только полевая дорога. А во время дождей или весной и осенью и по ней в Кострому не проехать…
Супруги Мягкополовы ― екатеринбуржцы. В Костроме и соседнем Ярославле живут их дети и родственники, у которых они всегда гостили. А в 2008 году сами решили купить домик в деревне.
— Пока набегом ездим, — поясняет Татьяна Николаевна, — оба ещё работаем. Но у нас удобный график: четыре дня там, три ― здесь. Вот отпуск тут провели ― целый месяц жили. Чем занимались? Я шила черепашек ― диванные подушки в подарок.
И Татьяна Николаевна разложила передо мной прямо на полу мягкие игрушки — ярких симпатичных черепах со шляпками и без них на головах.
— Я и вяжу, и шью. У меня есть выкройки медведя и зайца. В качестве материала беру отходы из мебельного цеха. А без дела я сидеть не могу, обязательно что-то в руках должно быть. Коля у меня мастер на все руки. Видели, какой дворец сообразил из снега? Он и фигуры разные, и иконы из дерева режет. Вон какие две бабушки будут сидеть у окна ― это на заказ.
— Корни у вас деревенские?
— Нет, я свердловчанка, а Коля родом со станции Щучье Озеро Пермского края. Мы землю любим, у нас сад был, семнадцать лет держали. Рука у меня лёгкая, что ни воткну ― растёт. И здесь сад заложили, теплицу поставили, ещё одну собираемся сделать. Баню срубили, колодец вычистили…
Татьяна Николаевна охотно рассказывала о том, что уже успели обустроить в своей усадьбе. Николай Алексеевич больше слушал, лишь изредка вставляя в рассказ супруги словечко-другое.
— Дом у нас двухэтажный, — говорил Николай Алексеевич, — я его отделаю как надо. Документы только недавно оформили… Вы летом к нам приезжайте. Здесь красиво, а сейчас всё снегом замело, поэтому не видно.
— Он таких фигурок в саду наделал ― залюбуешься! Мостик придумал, клумбы из пеньков… Коля ведь и плотник, и кузнец, и слесарь. Это у них в крови, по наследству передаётся. И сыновья увлекаются резьбой по дереву, и племянник.
— Давно ли я этим занимаюсь? Когда Советский Союз развалился, работы не стало. Что делать? Вот и стал резать помаленьку фигурки — грибы. После кузнечное дело освоил. Могу и розу выковать. Словом, руки кормили.
— Коле почётную грамоту здесь дали за то, что он с сыновьями на кладбище в Костино установил деревянную скульптурную композицию в память об умерших фронтовиках. Он с сыновьями и у родника деревянные скульптуры сделал, и у храма резные столбики его. А в Екатеринбурге детские площадки оформляет.
— Николай Алексеевич, откуда сюжеты, рисунки берёте?
— В голове всё. Рисовать я не умею, а топором со стамесками любую фигуру ― человека ли, животное ли, птицу ― сделаю.
— Возьмёт деревяшку в руки, так, этак повертит и начинает обтёсывать. Сразу видит что из неё получится. Вот ещё «каменный цветок» не закончил. Он для дедушки, что на улице сидит, предназначен. Коля и большое распятие начал вырезать.
— Для чего?
— Хочу сделать крест метра четыре высотой с фигурой Христа метра в два. И поставим его с Васей (фермер Василий Евграфович Балакин ― родственник Мягкополовых. ― Прим. авт.) на угоре, чтобы издалека видно было, чтобы знали, что живут здесь люди и деревня есть. Мы хотели и указатель резной деревянный с названием деревни установить на трассе, сказали — нельзя. Надо специальный, светоотражающий. Так пусть хоть фигура Христа будет взгляды людские притягивать. Думаю, нынче сделаем. И благословение батюшки на это есть.
— У Коли есть благословение изготавливать резные иконы. Мать ему даже имя дала в честь Николая Чудотворца. У них в доме висела большая икона Николая Угодника, и мать почему-то её боялась. Бабушка сказала, чтобы сына назвала Николаем, тогда бояться перестанет. Она так и сделала… Коля, покажи иконы!
И Николай Алексеевич принёс из соседней комнаты две иконы своей работы. На одной ― Николай Чудотворец, на другой ― изображение Божией Матери. Поразили удивительное сходство с каноническими образами и обилие мелких деталей, хорошо вырезанных на липовой доске.
— Липа ― дерево мягкое, древесина у неё белая, однородная, — объяснял хозяин. — Вот и икона лучше всего из липы получается. Сосна потвёрже, из неё лучше уличные скульптуры вырезать ― долго стоять будут. Дерево ― материал живой, его чувствовать надо. Да и структура много значит.
Мне приятно с деревом работать. А как успокаивает! Вечерами сижу, телевизор слушаю, но не смотрю ― глаза и руки заняты. И потихонечку строгаю. Инструмент для себя тоже сам затачиваю, под свою руку. И всегда начинаю изготовление скульптуры с головы ― нос, рот, глаза. Кстати, глаза «открываю» только тогда, когда всё готово, в последнюю очередь.
Оказалось, что Николай Алексеевич работает и с камнем ― мрамором, гранитом. И утверждает, что наш мрамор для скульптуры не пригоден: он крупнозернистый, в нём встречаются вкрапления глины, прожилки. Лучше всего для поделок брать мрамор из Челябинской области (месторождение Куилга). Из него мастер на заказ делал «пивного пузана», изготовил и льва…
— Очень натуральные у него получаются звери и птицы, прямо как живые, — замечает Татьяна Николаевна. — Знаете, он даже с одной фирмой сотрудничал: делал деревянные оправы для очков!
Провожая нас, Николай Алексеевич показал начатую фигуру Христа. И снова поразило выражение лица Иисуса, скорбное и печальное… А Татьяна Николаевна поделилась планами: усадьбу обустроим, курочек заведём… Муж потихоньку добавил: и пчёл привезём. На прощание я попросила супругов сфотографироваться на фоне «голубого царства» вместе с внучкой Настей, прибежавшей в гости к бабушке. А внуков у Мягкополовых восемь, и все любят приезжать в гости в Кострому. Им здесь нравится. Нам тоже понравилось.
Римма ВАЖЕНИНА
Фото автора
